О терапии травм

[yin]

Терапия травм - это такое особое направление психологии, которое акцентируется на исцелении, собственно, травм.
Надо сказать, направление весьма симпатичное мне. Простая и довольно изящная теория, аккуратная методика работы, и очень наглядные и очевидно хорошие результаты.

Что такое травма? Это невозможность пережить некое событие, которое реализуется в замораживании целого комплекса мыслей, чувств, решений в момент травмирующей ситуации. Этот замороженный комплекс имеет свойство ретравматизироваться: благодаря каким-то внешним триггерам активироваться и "болеть". Когда этопроисходит, носитель травмы ощущает те же невыносимые эмоции, которые чувствовал в травмирующей ситуации, а не те, которые адекватны нынешней ситуации.


Самое болезненное в травме - это шквал болезненных эмоций, буквально затапливающий психику травмированного. Все ресурсы психики направляются на то, чтобы пережить эту эмоцию - точнее, не пережить, а подавить. Избежать боли. Именно в эту задачу мозг вкладывает все ресурсы.

Логично предоложить - возможно, выход из травмы именно в проживании боли? Не прятаться от нее, а встретиться со своими эмоциями?
Так-то оно так, но не совсем.

Дело в том, что эмоции сами по себе не имеют особой ценности. Эмоции - это маркеры, которые помогают ориентироваться в окружающем мире. Эмоции вторичны по отношению к СОБЫТИЯМ и ФАКТАМ.

Травма - это не замороженные эмоции. Эмоции тоже, но не только.
Главное в травме - это событие. ЧТО произошло. Именно осознания травмирующего события как такового психика пытается избежать, а вовсе не эмоций.
Травматики часто фокусируются именно на эмоциях - как бы их спрятать поглубже, как бы их не чувствовать - и т.д., но это уже вторичный защитный процесс. Значит, само событие уже спрятано, а эмоции это так, нитки торчат.

И вот именно невозможность прожить определенное событие - это и есть травма.


Событие не абы какое, естественно.
Оно должно отвечать как минимум двум требованиям.
1) Оно вызывает стресс, а следовательно, вынуждает человека проделать определенную работу для того, чтобы совладать с ситуацией.
2) Ни одна из уже имеющийся стратегий не позволяет справиться со стрессом.

Стресс слишком силен, психика отвечает диссоциацией (та самая "заморозка"), кусок психики отщепляется и живет своей неинтегрированной жизнью.


Рассмотрим, например, такую травму: нелюбовь матери.
Предположим, мать не вполне созрела к рождению ребенка и не была готова к тому, сколько сил и времени требует уход за ребенок.
Предположим, мать уходит в защитное отрицание и гиперкомпенсацию. Она изо всех сил пытается быть самой лучшей, самой заботливой матерью для ребенка, окружая того удушающей гиперопекой, за которой скрываются вытесненные ненависть и гнев.

Что переживает ребенок? Он не может сепарироваться от такой матери - она будет противиться его отделению, поскольку не может позволить себе "заботиться о нем меньше". Это бы значило, что она плохая мать.

Ребенок получает удары в весьма чувствительные места.
С одной стороны, мать жестко пресекает его попытки отделиться. "Или ты слушаешься меня, или ты плохой".
С другой стороны, он постоянно вынужден сталкиваться с ее ненавистью и нелюбовью, которую мать, однако, не может признать, всячески отрицая свою агрессию и причиненный вред. Двойной удар: "Я тебя не люблю" и "То, что ты чувствуешь, неправильно".

Каким образом будет происходить ретравматизация?
Такому человеку очень трудно будет быть отдельным - иметь свое мнение и право действовать так, как он считает правильным. Он будет постоянно качаться между слиянием (и агрессией на того, кто пытается его "поглотить") и неадекватно агрессивным протестом и выходом из слияния.
С другой стороны, у него будут большие проблемы в распознавании агрессии в свой адрес. Он будет пропускать то, что причиняет ему вред, но не только. Причиненный вред будет вызывать в нем напряжение и обиду, и такой человек будет "беспричинно обидчив", "слишком раним", "устраивать истерики" или пассивно-агрессивен.


Можно заметить, что почти всегда травматики ускользают от осознания травматических событий.
Теряется либо само событие, но при этом остаются "непонятные и нелогичные" эмоции, либо события запечатлеваются в памяти, но пропадает собственная психическая реальность, либо пропадает и то и другое и остается только плавающая тревога, непонятное напряжение, разлитое по всему телу.

То есть в случае с нелюбимым ребенком он, скорее всего, будет увиливать от осознания того, что а) мать нападает на его инаковость и он не может стать отдельным, б) мать при формальной заботе и декларации любви, часто не любит и отвергает и это причиняет ему боль и в) мать отрицает его чувства и точку зрения, и это расшатывает его самооценку и доверие к себе.

При этом психика может сохранять частичное осознание событий, но какими-то причудливыми кусками, которые не складываются в цельный нарратив.
Так, человек сможет сказать "Меня раздражает моя мама, мне с ней тяжело", или "Я постоянно чувствую вину рядом с ней" - осознание эмоций, но нет понимания, что их вызвало.
Или он может называть фактические события "Когда мы зашли с мамой в комнату, она сказала это, а я ответил ей вот это, а потом она залилась слезами и закричала", но из рассказа исключены собственные субъективные переживания. Как правило, клиентам с таким типом реакции на травму вообще очень трудно замечать свои эмоции и называть их.
Или, если травма воспроизводится в терапии, клиент может вести себя "неадекватно" или "нести какую-то чушь" - очень многие сами ощущают, что путаются в своем рассказе и говорят об этом. Это как раз про тот случай, когда потеряно осознание и самих событий, и внутренних переживаний. При этом бессознательный комплекс все равно жив и отыгрывается в реальном времени.


Задача тут довольно простая - восстановить канву событий. Это нетрудно, у "здоровых невротиков" с памятью обычно нет никаких проблем, как только найдется хотя бы слабая ниточка к исходному событию, оно распутывается без проблем.
Для полноценной переработки травмы требуется создать полноценную сознательную репрезентацию событий, цельную историю того, что на самом деле произошло.

Это не очень трудно, по крайней мере, со стороны.
Требуется только два умения - замечать логические несостыковки и находиться рядом с человеком.
Первое нетрудно: у взрослых людей с логикой все в порядке, отказывает она только в эмоциях, которые оттягивают на себя все ресурсы мозга.
Второе трудно, но этому можно научиться. Для многих людей находиться рядом с чужими эмоциями тяжело, их может захлестывать самих, они могут впадать в беспомощность и т.д. Терапевтов обычно этому учат специально.


Когда восстанавливается событийная канва и внутренние переживания, приходит то, что часто называют "исцеляющей правдой". Невыносимые факты, которые не получалось пережить там и тогда, в "переваренном" виде оказываются не так уж страшны.
Чаще всего окончание работы с травмой довольно типично и его легко опознать.
- Облегчение. "Так вот, оказывается, что тогда произошло". Заметно меняется тон голоса, тембр речи, на смену напряжению и истерике приходит "легкая равнодушная радость", как я ее называю. Человек ясно видит всю картину целиком, но она не вызывает в нем боли, только радость от нового понимания и легкую скуку. Эмоции себя исчерпали, событие перестало быть важным.
- Новое решение. Нередко полное осознание приносит с собой новый и удивительный опыт. Кроме "равнодушной радости", приходит новое понимание себя, мира, окружающих, и это знание вызывает воодушевление, радость, интерес, подъем энергии.
Но, как правило, равнодушной радости все-таки больше. Человек может говорить об этом, но ему просто неинтересно.

Через проживание человек учится встречаться с реальностью и приспосабливаться к ней. В травме теряется проживание и осознание, а значит, теряется и контакт с реальностью.
А как только контакт потерян - жди беды. Не стоит ходить с завязанными глазами по оживленной улице.
Но к счастью - и я не устаю это повторять! - психика очень гибкий инструмент, ее очень трудно поломать. Она легко восстанавливается даже после страшнейших ударов. Травмы заживают и становятся ценнейшим опытом, навыками и новым знанием о мире.